Молодой человек повёл дона Хуана в ту часть особняка, где ещё продолжалось строительство, и сказал, что она символизирует его собственную жизнь и поступки. Строительство не завершено, оно ведётся, и есть все основания полагать, что его никогда не завершат.

– Ты являешься одним из элементов того незавершённого здания, – сказал он дону Хуану. – Скажем, ты – балка, которая будет поддерживать крышу. Но до тех пор, пока мы не положим её на место, а затем не накроем крышей, неизвестно, выдержит ли она. Главный плотник говорит, что выдержит. Вот я и являюсь главным плотником.

)

К своему удивлению и даже восхищению он понял, что здесь ни один человек не стоит выше другого и не считается лучше. Некоторые выполняли такие функции, на которые другие были неспособны, однако это не было поводом для их возвышения. Просто все они были разными. Однако последнее слово в любом деле оставалось за нагвалем Хулианом,

отрешённая привязанность сменилась отчаянной страстью, повлёкшей за собой утрату эффективности.

Ушло его чувство отрешённости, которое и было тем, что давало ему силу любить.

Битва магов за свою уверенность – наиболее драматичная из всех битв, – сказал дон Хуан. – Она причиняет страдания и требует немало сил. Великое множество раз она стоила магам жизни.

маги имеют одну замечательную способность – они живут исключительно в сумерках чувств, которые наиболее точно можно описать словами «и всё же...». Когда мир рушится вокруг них, маги признают, что ситуация ужасна, и затем немедленно отступают в сумерки этого «и всё же...».

Он сказал, что объяснения не пропадают, поскольку они запечатлеваются в сознании и рано или поздно могут быть использованы на нашем пути к достижению безмолвного знания.

Когда я попросил его рассказать о безмолвном знании более подробно, он тут же ответил, что безмолвное знание является генеральным положением точки сборки, и что много веков назад такое положение было нормальным для человека, но по причинам, не поддающимся выяснению, точка сборки человека сместилась из этого положения и перешла в новое, называемое «разум».

Дон Хуан отметил, что не всякое человеческое существо является представителем этой новой позиции. Точка сборки большинства из нас не находится в точности на месте локализации разума, но в непосредственной близости от него. То же самое можно сказать и о месте безмолвного знания: точка сборки не всякого человеческого существа находилась в этом положении.

Ещё он добавил, что «место без жалости», ещё одно из положений точки сборки, является непосредственным предшественником безмолвного знания, а положение точки сборки, называемое «местом озабоченности*» – предшественником разума.

Не беспокойся, – ответил он. – Смерть причиняет боль лишь тогда, когда это случается в постели, из-за болезни. Борясь за свою жизнь, ты не чувствуешь боли. Если ты что-нибудь и почувствуешь, – так это ликование.

Он сказал, что одним из самых драматических отличий магов от обычных людей является то, каким образом к ним приходит смерть. Только по отношению к магам-воинам она добра и нежна. Они могут быть смертельно ранены и всё же не чувствовать боли. И ещё невероятнее то, что смерть ждёт мага так долго, сколько ему это нужно.

Он сказал, что для видящего человеческие существа представляют собой продолговатое или сферическое скопление бесчисленных неподвижных, но вибрирующих полей энергии, и что только маги в состоянии вызывать в этих сферах неподвижной светимости особое движение. В долю секунды они могут сместить свою точку сборки в любое место этого светящегося скопления. Это смещение и скорость, с которой оно происходит, приводят к моментальному сдвигу в область восприятия совершенно иного мира. Кроме того, они могут перемещать свою точку сборки без остановки вдоль всех полей светящейся энергии. Сила, порождаемая таким движением, столь велика, что мгновенно уничтожает всю их светящуюся массу.

Он сказал, что если бы в данный момент на нас обрушился камнепад, то он сумел бы предотвратить обычный эффект смерти от несчастного случая. Используя скорость движения своей точки сборки, он заставил бы себя переместиться в другие миры или сгореть изнутри в доли секунды. Я же, с другой стороны, умер бы обычной смертью, раздавленный обломками скал, поскольку моей точке сборки не хватит скорости, чтобы вытащить меня.

Я заметил, что мне кажется, что маги просто изобрели иной способ умирания, и это не значит, что они могут отменить смерть. Он ответил, что всё, о чём он до сих пор говорил, можно назвать управлением магами своей смертью. Они умирают лишь тогда, когда должны умереть.

Оглядевшись, я в нескольких футах от себя увидел дона Хуана. Он выглядел измученным, был бледен и тяжело дышал.

Имено глупость заставляет нас отвергать всё, что не согласуется с нашими рефлексивными ожиданиями.

Могут ввести в заблуждение мои слова, – продолжал он, – что только маги знают о духе, и что намерение является исключительным достоянием магов. Это не совсем верно, но практически дело обстоит именно так. Суть на самом деле в том, что маги лучше сознают свою связь с духом, чем обычный человек, и стремятся управлять им. Вот и всё. Я уже говорил тебе, что связующее звено с намерением – это универсальная особенность, свойственная всему сущему.

Когда я смеюсь над тобой, – на самом деле я смеюсь над воспоминаниями о себе в твоём положении. Я слишком держался за мир повседневной жизни. Я держался за него зубами и ногтями. Всё говорило о том, что я должен оставить его, но я не мог. И, подобно тебе, я безоговорочно доверял разуму, хотя не было никакого смысла поступать так, – я больше не являлся обычным человеком.

)

о-первых, нагваль Элиас объяснил дону Хуану, что для сталкеров чрезвычайно важны звучание и смысл слов. Слова используются ими как ключ ко всему, что скрыто. Поэтому сталкеры нуждаются в том, чтобы сформулировать цель, прежде чем пытаться достичь её. Они вначале никогда не раскрывают свою истинную цель. Им необходима пелена из слов, чтобы тщательно скрыть главный удар.

Поэтому искусство сталкеров заключается в создании впечатления посредством выбранных ими деталей, которые, как они знают, обязательно привлекут внимание наблюдателя. Искусно усиливая определённые впечатления, сталкеры могут создать у наблюдателя абсолютную убеждённость в том, что видят его глаза.